Дискуссия началась с выступления Михаила Мокринского, директора частной школы «Летово» (г. Москва). Спикер начал с аспекта, который представляется наиболее логичным для определения роли негосударственных школ в вопросе повышения качества образования до уровня ФГОС 4.0. Для негосударственных школ вопрос, как найти свое место в системе государственного управления, всегда стоял достаточно остро. Поставим проблему так: модель реформирования содержания и экономика образования должны «выживать на разных почвах». Двигателем и выживания, и развития при этом могут выступать не только механизмы и объемы финансирования, но и педагогическое, родительское сообщество, и другие субъекты образования как акторы, формирующие запрос на содержание образования. Риск для каждой из категорий - в упрощенной трактовке стандарта, например, в вопросе видения изменений нижнего порога стандарта. Или же в видении того, как реализуется стандарт или даже его превышение в какой-то конкретной школе, городе и так далее. Видения же того, что и как можно добрать для реализации стандарта за пределами школы, пока не сформировалось. Механизмы экономики образования сейчас лежат именно в этом поле.
Следующее: способность получить образовательную услугу, способность и возможность выбора этой услуги. Если мы смотрим, как расширить возможности выбора в традиционной системе, то это парадигма сетевого образования, образовательные сертификаты как возможность достижения интересов семьи, как субъекта образования. В этом смысле нам нужны эффективные инструменты саморегуляции для тех, кто в силу своих потребностей готов двигать систему за пределы традиций. И здесь мы приходим к вопросу о сосуществования разных моделей и саморегуляции, и регуляции. Почему? Очевидно, что будут как те, кто уже в системе координат «Инициативы ФГОС 4.0», так и те, кто все еще находится на этапе «минус ФГОС 4.0». Задача же в том, чтобы и формировать модели саморегуляции, и поддерживать «защиту от дурака».
Как же в этой ситуации проявляется взаимодействие государственного и негосударственного сектора? Саморегуляция сработает при наличии механизмов аутсорсинга отдельных функций. Например, для сетевого обучения нужны третьи лица: юристы, понимающие юридические ограничения и как их преодолеть, специалисты-управленцы, которые могут провести апгрейд стандарта в рамках конкретной школы, муниципалитета, региона. И негосударственная школа в разработке таких механизмов играет не последнюю роль.
Мы рассматриваем экономическую эпоху в образовании. С чего начинается каждая новая эпоха: с изменения технологичности процесса, изменения процессов управления (нужен умный конструктор с двумя плоскостями планирования: преднастройки и сопровождения (постнастройки), формирования спроса (готовности к консолидации ресурсов и автономии субъектов образования), другого типа разделения труда, с включением в него ребенка. Современная ситуация с вынужденным онлайн-обучением показала, насколько ребенок уже опережает возможности системы образования, и как велик риск отката назад, когда с возвратом в офлайн ребенок лишается всех имеющихся сейчас возможностей. Различие в сочетаниях этих аспектов определяет многообразие маршрутов развития школы. Это вызов для следующего этапа её развития.
Цикл саморегуляции и самопроизводства – это изменения не через вертикаль, управление, а через практику и адаптацию решений, которые пока находятся за пределами традиционной системы образования. Системно мы должны обеспечивать разные пути движения к одной и той же цели, что означает наличие и возможность конкуренции, когда решающую роль могут играть разные субъекты образования (учитель, ребенок, родитель). Только в этом случае логика развития «Инициативы ФГОС 4.0» будет совпадать с логикой развития современной школы.
Отвечая на вопрос Александра Адамского о том, учитывает ли докладчик цифровизацию, искусственный интеллект в распределении труда, которым характеризуется экономическая эпоха в развитии образования, Михаил Мокринский пояснил, что искусственный интеллект как субъект распределения труда, использование «больших данных» – это, прежде всего, системная поддержка логики развития ФГОС 4.0. Искусственный интеллект автоматизирует не хаос, а работу школы.
По мнению Александра Асмолова, важны следующие тезисы:
- Преадаптивная норма – это преднастройка системы, не сопровождение, постнастройка, а именно преднастройка.
- Нелинейная логика развития в многообразных системах: насыщенность стандарта возможностями при ценности инварианта цели и вариативности средств.
- Выигрышность непрогнозируемых эффектов: неизбежное появление гибридности при активном действии, но возврат из онлайна в офлайн – это риск сворачивания темпов развития ребенка как самостоятельной образовательной единицы.
Дискуссию продолжила Анастасия Киктева, министр образования и науки Сахалинской области, подчеркнув, что в основе региональных нормативов лежит уровень зарплаты педагогических работников. Здесь мы сталкиваемся с неравенством школ, муниципалитетов в вопросах финансирования, и как следствие – в достижении качества. Уровень оплаты труда педагогов в зависимости от муниципалитетов значительно отличается. Существенные различия имеются в доведении субвенции, недофинансировании отдельных школ. Для минимизации рисков необходимо закрепить минимальный объем доведения финансовых средств. Для сетевых форм – единый механизм финансирования этих программ. «Сахалинская область готова выступить как площадка для отработки финансовых механизмов сетевого образования», – подчеркнула Анастасия Киктева.
По мнению Ильи Бронштейна, первого заместителя министра образования Московской области, курс на экономию, на достижение неизбыточности ресурсов в образовании – это курс на его консервацию, а не развитие. «Необходимо структурировать наши тезисы в соответствии с вопросом: сколько нужно денег, как обеспечить прозрачность их доведения, что формирует инвестиционную привлекательность образования, – отмечает спикер. - Мы находимся на пороге возможного кризиса, когда возврат в школу образца февраля 2020 года вряд ли возможен».
Необходимо достижение разумного баланса между офлайн и онлайн. Прогнозируемые уже сейчас риски возврата в прежние рамки – это падение качества образования, перегрузка учителей и невозврат детей в школу. Мы находимся в условиях серьезного недоверия общества к инновациям в образовании. Явно обозначился разрыв образовательного потока.
Следующий сюжет, зафиксированный Ильей Бронштейном, - альтернативы нормативно-подушевому финансированию сейчас нет. Действующий механизм финансирования позволяет сохранить объемы бюджетных ассигнований на оплату труда учителей. Пора пересмотреть подходы к прямому финансированию учебников. При этом важнее обеспечить доступ к онлайн-платформам и развивать механизмы их использования в образовательном процессе.
Очевидно, что при разнице финансирования и окладов говорить о единстве в системе образования невозможно. Необходима фиксация базового оклада, позволяющего реализовать стандарт. Развитие систем сопровождения ребенка и специализация школ – та перспектива, которая вполне достижима. Эти тренды формируют опору для становления нового стандарта: ставка на прозрачность финансирования, отказ от любых форм дополнительных отчетов, создание единого школьного портала. Второй шаг – повышение управляемости системы без учредительства на региональном уровне, но с использованием механизмов управления, назначением руководителей образования муниципалитетов. Например, в Московской области действует Рекрутинг-центр (оценка руководителя), без заключения которого назначение на должность руководителя образованием в муниципалитетах невозможно. И наконец: крайне важно обеспечить прозрачность начислений, когда оплата труда продолжает зависеть от количества детей, но не выходит за рамки типа образовательной организации.
По мнению Сергея Еремина, руководителя научно-аналитического центра института управления РАО (г. Самара), основная задача – преодоление школьного неравенства. При этом экономические проблемы весьма существенны и их достаточно много: неравенство подходов в финансировании школ, неравнозначность бюджетов регионов и муниципалитетов, проблема массовости школ (невозможность дать соответствующий уровень образования), кадровый состав и слабая методическая поддержка. Очень часто у школ слишком уникальные нормативы финансирования, и этот диссонанс усиливается неумением директоров школ тратить эти средства. Единый норматив мог бы стать решением, однако представляется излишним включать в него такие виды расходов, как коммунальные, например.
Итак, первое: единый норматив только на осуществление образовательного процесса. При этом необходимо внесение изменений в нормативно-правовые акты, регулирующие перераспределение средств между федеральным и региональным уровнем.
Второе: школы не заинтересованы в выводе средств из своего бюджета вовне. Возникает вопрос, кому в этом случае передать эти средства и как передать? Передача родителям через образовательный сертификат – это риск потери качества, потому что родителю сложно определить качество образовательной услуги. Правильнее отдавать деньги школе, но целевым образом – с обязательной отдачей во внешнюю среду с обеспечением тьюторского сопровождения, когда учителя из этой же школы смогут участвовать в формировании образовательной траектории своих учащихся. На современном этапе это более возможно и эффективно, чем передача такой функции цифровым агрегаторам.
Александр Асмолов отметил, что обозначен важный ракурс: педагогическая рискология. Самый значимый риск – введение единого поставщика, единой платформы. Это путь погашения разнообразия. При наличии единой платформы риск предоставления контента низкого качества, а не развивающего, слишком велик.
Константин Гуреев, директор МБОУ Петропавловская СОШ №39 Красноярского края, в своем выступлении заметил, что в современной реальности сельские школы находятся в очень зависимом положении. К примеру, его школа находится в дотационном муниципалитете, в большой удаленности от регионального и муниципального центра, уровень благосостояния жителей ниже среднего.
Экономика сельской школы такова: фактически весь бюджет школы (92%) расходуется на защищенные статьи (заработная плата, тепло, электроэнергия, питание детей). Практически отсутствует возможность формировать экономию и перенаправлять ее на текущие потребности. Сегодня используются только грантовые программы как источник финансирования программы развития образовательной организации.
В этих условиях, когда практически отсутствует возможность формировать экономию, перенаправлять ее на текущие потребности, при отсутствии бюджета развития учреждения, как такового, мы понимаем, что на статьи развития (приобретение основных средств, программных продуктов, новых учебных комплексов) необходимо нормативно закрепить не ниже 8 % в структуре бюджетных ассигнований и предусмотреть установление норматива обеспеченности расходов школы, на работу с одарёнными детьми установить повышающий коэффициент в размере 1.2–1.3 к объему подушевого финансирования на одного ученика.
Павел Северинец, директор ГБОУ Школа № 444 г. Москвы, подчеркнул: «Как директору столичной школы-комплекса мне важно, что сейчас действует достаточно прозрачное формульное финансирование, зависящее от количества учеников, и обеспечивается равный доступ к ресурсам».
Бюджет школы формируется из разных источников: государственное (муниципальное) задание, государственные работы, платные образовательные услуги, доходы от иной уставной деятельности.
Может ли каждая школа обеспечить высокие результаты?
Учредитель достаточно жестко может ограничивать самостоятельность школы при распределении ресурсов. Кроме собственно самостоятельности это лишает команду и ответственности за результат. Важно предусматривать и закреплять самостоятельность школ (не только финансовую) и понимать, что таковая самостоятельность зависит от уровня квалификации управленческих команд, которые не должны бояться привлекать извне «сторонние» организации и нести ответственность за конечный результат.
Кирилл Заведенский, заместитель директора центра проектного и цифрового развития образования ИОН РАНХиГС, подчеркнул необходимость понимания, что сегодня ситуация выводит на возможность переопределения понятий «профессия», «класс», «содержание образования», «ученик», «учитель», «качество образования», «модель», «образ выпускника» и так далее в переходе от воспроизводства к развитию.
Здесь нужно фиксировать такие ценности, как:
- разнообразие – гарант социальной справедливости и успешности подрастающих поколений;
- академическая свобода на согласованном интервале доверия;
- регулирование условий и «правил игры» – баланс ожиданий заинтересованных участников, наличие ситуации развития у всех участников образования;
- коллективное проектирование «из будущего», соавторство результатов и стратегии их достижения;
- культура «проб и ошибок», активного вопрошания.
Существует соблазн провалиться к обсуждению «цифры» как технической оболочки и отпустить момент её трансформирующей функции. Особенно важным, по мнению спикера, в условиях переопределения системы отношений и образовательной деятельности является логистика, продукт под запрос (в «моменте») и финансирование. «Цифра» становится средством, которое позволяет перейти к развитию мышления, средством и пространством перехода к развитию.
Субъект образования проектирует свою собственную траекторию и маршрут, и цифровая среда используется как средство. Школа в этом случае несет новые функции: работа с образовательным запросом, преобразование запросов в маршрут, помощь в ориентации в запросах, помощь в рефлексии.
Запросы к экономическим механизмам сегодня таковы:
- персональное финансирование: «привязка денег» к человеку, а не к организации;
- расчет минимально гарантированной квоты (конституционные права);
- оплата провайдеру в момент потребления «продукта»;
- интеграция разных источников на «субъекте», механизмы софинансирования;
- финансовые трансферы для каждого типа ресурсов, с разных уровней;
- новые механизмы и существующие процедуры (нормативно-правовые акты, институты и другое).
Наталья Цырендашиева,
Эржени Будаева