С одной стороны, это важный шаг к открытости, с другой – критерии и методики проведенного оценивания специалисты считают необъективными, в итоге сложилась картина, которая не соответствует реальному положению дел.
Таким образом, назрела насущная потребность в изменении сложившейся ситуации. О том, в каком направлении следует двигаться, шла речь 19 марта на очередном онлайн-заседании клуба «Норма и деятельность». Участники обсудили перспективные регуляторы содержания образования. Дискуссия была настолько оживленной и содержательной, что мы решили опубликовать и некоторые цитаты из чата.
Из чата в Zoom
Геннадий Блинов: Показатели и инструменты измерения необходимы не для оценки состояния системы, а для сканирования ситуации, в которой «находится система». Например, не уровень качества образования по результатам ЕГЭ в регионе, а то, что это означает для самих учащихся, для региона в преадаптационном залоге.Обновление содержания происходит быстрее смены поколений
«Тирания показателей в образовательной политике убивает образовательную деятельность. Измеряемое не имеет никакого отношения к тому, о чем мы на самом деле хотим узнать. Отождествление отчетности с количественными показателями вводит нас в заблуждение. В результате передергивания отчетность стала означать демонстрацию успехов с помощью стандартных показателей, словно значение имеет то, что можно подсчитать», – убежден научный руководитель Института проблем образовательной политики «Эврика» Александр Адамский.По его мнению, в условиях неопределенности и быстрых изменений нужны преадаптивные (опережающие сложившуюся ситуацию) нормы, регулирующие результаты.
Научный руководитель Института образования НИУ ВШЭ Исак Фрумин считает, что «обожествление показателей» и жесткая регламентация процесса обучения – это очень опасные тенденции. Они идут вразрез с кардинальными изменениями в системе образования, обновление которой происходит быстрее смены поколений.
«Нужны инновации как снизу, так и со стороны науки, и экспертная оценка их эффективности», – констатировал Исак Фрумин.Из чата в Zoom
Timur Arslanov: обожествление показателей появляется при сакрализации решений, приходящих «сверху», в иерархии системы образования.
МАДОУ # 306 Красноярск: Нужны критерии системы образования, но они должны охватывать все показатели, но в то же время они должны быть дифференцированы под группу детей одновременно.
Сергей Поляков: Самое непонятное – личностные характеристики, это может быть всё что угодно. Поэтому их непродуктивно рассматривать.Вариативность создает риски неравенства?
Один из выводов Исака Фрумина спровоцировал дискуссию среди участников экспертного клуба, и это не случайно. Многим показался спорным тезис ученого о том, что «вариативность предметного содержания создает риски неравенства». Ведь представление о том, что вариативность расширяет возможности учащихся, прочно утвердилось в прогрессивном педагогическом сообществе. Однако Исак Фрумин аргументировал свою позицию тем, что учащиеся имеют разный уровень развития универсальных компетентностей, а их семьи – разные возможности. Поэтому значительная доля родителей не способна сделать осознанный выбор из числа имеющихся предложений на рынке образовательных услуг из-за недостаточной информированности или дефицита средств.
После этого разъяснения оппоненты скорректировали свое мнение, придя к выводу о том, что вариативность, конечно, необходима, но не обязательна: выбор должен быть, но человек имеет право его не делать.«Поэтому нужны не столько вариативные и современные, сколько умные и своевременные стандарты», – считает Исак Фрумин.Движение по спирали
На самом деле история создания стандартов в нашей стране была полна противоречий.
В своем выступлении ректор МГПУ Игорь Реморенко очень наглядно продемонстрировал этот процесс. Так, в 1993 году был утвержден обязательный минимум содержания образования, который стал основой ГОС 2004 года.
Позже концепция школьных стандартов была кардинально пересмотрена: в 2008 году в Закон «Об образовании» были включены требования к структуре образовательных программ, условиям и результатам обучения, а содержание образования (темы и предметные результаты) были представлены в Примерных основных образовательных программах, разработанных в 2013–2014 годах.Казалось бы, это был шаг в сторону прогресса, однако в период работы Ольги Васильевой на посту министра просвещения колесо истории вновь повернулось вспять.
В 2019 году ведомство опубликовало проект ФГОС с подробным описанием результатов по каждому году обучения. Это уже напоминало тематическое календарное планирование эпохи застоя. По словам Игоря Реморенко, «это сразу отсекает массу методических подходов, происходит их унификация». Проект, к счастью, остался нереализованным ввиду смены правительства и министра просвещения.
В апреле 2020 года президент Владимир Путин издал распоряжение о создании межведомственной рабочей группы по вопросам развития системы общего образования, одна из главных задач которого – разработка стандартов. Какое решение будет принято в итоге, пока неясно. Но есть тревожные сигналы.Прокрустово ложе кодификаторов
В ноябре прошлого года на сайте Федерального института педагогических измерений (ФИПИ) появился проект документа, в котором с 1-го по 11-й классы по каждой дисциплине подробно прописаны темы для изучения и результаты, которые должны продемонстрировать ученики в конце каждого года.
По мнению учителя литературы московской школы № 1514, председателя Ассоциации «Гильдии словесников» Антона Скулачева, это сомнительное новшество порождает ряд неразрешимых противоречий.
Во-первых, кодификаторы структурированы по годам обучения, а не по логике развития предмета и предметного содержания (не говоря о метапредметных и личностных аспектах), и вне логики развития ребёнка, которая по разным причинам может не совпадать с некоторой конструкцией периодов обучения. Во-вторых, кодификаторы фиксируют не результаты, а темы уроков, и эта фиксация неизбежно меняет структуру учебной деятельности, а именно создаёт предпосылки для натаскивания, как мы видим на примере ВПР.Таким образом, предложенные ФИПИ универсальные кодификаторы идут вразрез с передовыми цифровыми проектами (МЭШ, Сберклассом и другими) и не могут служить ориентирами ни для детей, ни для педагогов.
Но главное заключается в том, что они противоречат Закону «Об образовании» и, по словам Антона Скулачева, «загоняют учителя в прокрустово ложе столь же незаконной единой программы».
При этом Антон Скулачев не ограничился разгромной критикой, а выступил с рядом практических предложений, в основе которых уже имеются конкретные разработки.
Первое. Вместо кодификатора по годам предлагается своего рода навигатор для развития предметных умений учащихся (по литературе таковой уже разработан Гильдией словесников).
Второе – конструктор содержания для учителей, который сейчас создается на базе МГПИ и Департамента образования и науки г. Москвы. Третье – цифровой банк разных способов контроля. Все они, находясь в русле единого конструктора содержания, достигают планируемых результатов, которые обозначены в стандарте.
Такая вариативная и даже избыточная, по признанию Антона Скулачева, конструкция может оказаться рабочей – в отличие от жестко унифицированной и нереализуемой на практике.Из чата в Zoom
Нина Поличка: А в аттестат зрелости что будут вносить при вариативных системах оценки?
Anton A. Skulachev: Не уверен, что аттестат зрелости – суперсовременная конструкция)
Сергей Поляков: к Anton. Ваши идеи для какого учителя? Массового? Инновационного? Индивидуального?
Anton A. Skulachev: Но в цифровой среде почти любые показатели переводимы почти в любые))Школа – ГУЛАГ, учитель – клон?
Особенно очевидна неприменимость кодификаторов в гуманитарных дисциплинах, прежде всего в литературе. «Литература – это изменение человека в процессе чтения книги и изменение книги в процессе чтения ее новым читателем. Поэтому и контроль должен быть вариативным, с разными уровнями сложности», – считает телеведущий, писатель, автор учебников по литературе Александр Архангельский.
Меняется и взгляд специалистов на литературные произведения в зависимости от исторической эпохи. Так, долгое время главную идею романа Пушкина «Капитанская дочка» трактовали как народное освободительное движение, а после появления статьи выдающегося литературоведа Юрия Лотмана в 1962 году – как произведение о милосердии, о любви, противостоящей разрушению.По мнению Александра Архангельского, если следовать логике чиновников, нужно не просто распределить тексты по классам и четвертям, а «клонировать учителя, который будет вести уроки во всех школах одновременно в одно и то же время».Как преодолеть мифы и компенсировать риски?
По мнению директора Института кибернетики и образовательной информатики им. А.И. Берга Алексея Семенова, странно рассуждать о современных результатах образования, когда в школе запрещено использование цифровых инструментов. В то же время ситуация не столь безнадежна. С одной стороны, пандемия стала важным стимулом для форсированной трансформации образования – реальной и эффективной, а еще задолго до этого электронные дневники и журналы стали неотъемлемой частью жизни детей, учителей и родителей.
С другой стороны, развитие прогресса в этом направлении (например, введение цифровой образовательной биографии учащихся вместо надуманных регуляторов)) тормозится из-за распространенных в определенной части общества мифов о чипизации и страхов перед всевидящим оком «Большого брата». Конечно, риски цифровизации тоже нельзя отрицать, но их можно компенсировать этическими и правовыми регуляторами. Кроме того, снизить риск, по мнению Алексея Семенова, позволит интеграция различных цифровых средств на единой цифровой платформе.И последний, очень важный фактор – это принцип добровольности, разрешающий регионам, учителям, детям использовать или не использовать те или иные цифровые средства. Это по аналогии с вариативностью, которую тоже нельзя навязать всем по одной указке.
Как считает эксперт образовательного права Вадим Чеха, цифровая трансформация коснется и механизмов нормотворчества в школе, которые будут строиться на основе безбумажных форматов отчетности и договорных отношений между участниками образовательного процесса. Впрочем, действующий ФГОС построен на этой конвенциональной норме, просто об этом многие стали забывать.Из чата в Zoom
Timur Arslanov: в цифровой образовательной среде путь от первоклассника к выпускнику не краток, это вариативные траектории: образовательные, социализации, взросления, рефлексии и т.д.
Марьяна Безруких: А не в цифровой иначе?
Timur Arslanov: в нецифровой степеней свободы меньше.
Олег Валуев: Это всё-таки разные свободы и в смысле возможностей, и в смысле нормативных предписаний, и в смысле разных действий, по-разному складывающихся и раскрывающихся.
Марьяна Безруких: Спорно. Все степени свободы в жизни шире.Трудности диалога
По мнению Александра Адамского, искусство договариваться становится сегодня главным. Но прийти к компромиссу с нынешними разработчиками стандартов, кодификаторов, оценочных процедур будет совсем не просто. Директор Школы антропологии будущего РАНХиГС, член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Александр Асмолов называет их представителями классической логики, направленной на воспроизводство, а не на трансформацию образования. Эту позицию разделяет Игорь Реморенко, по словам которого, «в силу социальной инерции все изменения содержания образования будут привязаны к предметам, что бы мы ни говорили про метапредметность, личностность, конвергентность и прочие конструкции».
В то же время состоявшаяся в рамках экспертного клуба дискуссия доказала, что регулирование применительно к одному из фундаментальных предметов – литературе – не может рассматриваться в прежней логике. То же самое касается и других дисциплин.
Поэтому обсуждение актуальной темы планируется продолжить.Из чата в Zoom
Татьяна Ковалева: Хорошо бы двигаться в сторону официального оформления новой предметности в современной школе: не только естествознание, но и театр, буктрейлерство, социально-проектную и т.д.
Игорь Реморенко: К реплике Т. Ковалёвой: Это хорошо, но «деньги есть только на водку»: на списки изучаемых произведений, на таблицу умножения, на ланцетника…
Timur Arslanov: Мы пробуем с шк. психологами, библиотекарем и учителями литературы объединить сторителлинг как тренинговый приём и буктрейлерство, но пока в самом начале...Ольга Дашковская